Иногда по ночам он пробирался в строительный вагончик и склонялся над впечатляющим макетом острова Буревестника. Каким зеленым и лесистым выглядел остров в миниатюре! Иллюзию создавали два огромных поля для гольфа — безудержный всплеск ядовито-изумрудной зелени, не встречающейся в природе, в окружении коттеджей и кондоминиумов. Подонки уже выстраивались в очередь на покупку! Созерцая макет, Бринкман порой впадал в язвительные размышления о «туристской тропе» Клэпли — прямой, длиной в четверть мили просеке в сосновой рощице на северном изгибе острова. Там же располагалась живописная бухта с морской водой для каяков и байдарок. На макете бухта изображалась небесно-голубым цветом, но Бринкман знал, что в реальности вода станет бурой и заиленной. Рассадник кефали — вот радость будет! Тем временем работники Клэпли проутюжат сотни акров под строительство домов, парковок, взлетной полосы, вертолетной площадки и проклятого стрелкового стенда, углубят драгами девственное устье под яхтенную стоянку, под катера и моторки, агрегаты по обессоливанию воды. На макете вдоль отмели поднимались чудовищные высотки — шестнадцатиэтажные башни были размером с пачку «Мальборо».
Стивен Бринкман мучился от соучастия в надругательстве над островом и страдал от выбранной карьеры вообще. Работай в частном секторе — так советовал отец. Его старик двадцать шесть лет оттрубил в Лесной службе и не мог сказать ни единого доброго слова о работе на государство. Доведись начать все заново, ворчал отец, я бы ухватился за должностишку на лесопилке. Только частный сектор, сынок!
Да, поступить на службу к Рутхаусу побудило приличное жалованье, но Стивен искренне полагал, будто он сможет что-то изменить. Свежеиспеченный выпускник университета, он наивно верил, что удастся найти золотую середину между заумными любителями зайчиков и безжалостными губителями природы. Всем сердцем верил в единение науки и здравого смысла, в будущее «охраны окружающей среды».
Но его поставили инвентаризовать птиц, жаб и полевых мышей. Вскоре Бринкман считал дни до возвращения домой. Он не желал быть на Жабьем острове, когда начнется расчистка. И никогда не приедет взглянуть, стало ли все как на макете.
Для жилья Рутхаус снабдил работников подержанными автофургонами, но Бринкман редко пользовался своим, предпочитая спать под звездами в обреченном лесу. Здесь можно было бездумно напиваться, не навлекая на себя гнева Криммлера. По вечерам Стивен разводил костер и слушал записи группы «Р.Е.М.» на кассетнике, который ему отдала сестра. Местные жители давно зачислили Бринкмана в чокнутые и не докучали ему.
Стивен коротал время в одиночестве и тишине, изредка нарушаемой лишь криком совы, и потому он удивился, когда к его бивуаку притопал коренастый незнакомец. У человека были белые волосы, стоявшие торчком, но более всего Бринкмана раздражил, несмотря на выпитые полбутылки водки, шерстяной костюм.
— Я ищу собаку, — почти ласково сказал незнакомец.
Бринкман с трудом поднялся.
— Кто вы такой?
— Черного лабрадора-ретривера.
— Тут нет никаких собак, — пожал плечами Бринкман.
— Возможно, с одним ухом. Хотя вы об этом вряд ли знаете.
— Не знаю...
Человек молниеносно прижал Стивена к стволу сосны.
— Я работаю на мистера Роберта Клэпли, — сообщил он.
— Я тоже, — ответил Бринкман. — В чем дело?
— Вы Стивен Бринкман?
— Доктор Бринкман. Пустите...
— Баламут?
— Что? — Бринкман попытался освободиться. — Я биолог.
Человек с волосами торчком сжал ему горло:
— Где эта чертова собака, доктор?
Бринкман негодующе забулькал, но человек ударом под дых сбил его с ног.
— Не понимаешь ты меня, — раздраженно сказал он. Потом прошелся вокруг костра и выругался. — Собаки у тебя нет. Ты не тот.
— Нет. — Хватая ртом воздух, Бринкман поднялся на колени.
— Но ты все же баламут. Мистер Клэпли таких не любит. — Человек вынул пистолет. — А ты с лихвой накуролесил. Нехорошо.
Перепуганный Бринкман выставил испачканные в земле ладони.
— Пару дней назад сюда приезжал парень. У него был черный лабрадор.
— Говори. — Человек сбил с лацкана мотылька.
— Он ходил по пляжу. Моего возраста, сильно загорелый. С ним был большой черный лабрадор.
— Сколько у него было ушей?
— Кажется, два. — Иначе Бринкман наверняка обратил бы внимание.
— Что еще, доктор?
Человек приставил пистолет к виску Бринкмана. Стивен даже не обмочился — отупевший от многодневного пьянства мозг не смог подать команду мочевому пузырю.
— Парень приехал на черном пикапе, — выговорил Бринкман. — С ним была женщина.
— Как она выглядела?
— Красивая. Классная. — Выпитая водка гуляла в Бринкмане.
Иглоголовый ударил его рукояткой пистолета.
— «Красивая» — слишком общо, тебе не кажется?
Бринкман постарался собраться. Он чувствовал, как по лбу течет теплая струйка крови.
— Брюнетка, лет тридцати с небольшим. Волосы вот до сюда. — Бринкман обеими руками показал длину. — Собака вроде бы ее. Лабрадор.
— Стало быть, парочкой они не выглядели.
— Это собака мистера Клэпли? А они ее украли?
Человек в тесном плотном костюме ухмыльнулся:
— Я что, похож на идиота, который тратит время на поиски домашних питомцев? Да? С пистолетом? На, свистун, хлебни еще.
Он сунул Стивену бутылку, тот отхлебнул водки и задумался над словами белобрысого. Это профессиональный убийца, точно. Клэпли прислал его на остров, чтобы убить какого-то парня с собакой. Бринкман был уже так пьян, что все это его позабавило, и он захихикал.