Хворый пёс - Страница 2


К оглавлению

2

Выехав на шоссе, он позвонил по телефону. Его профессиональные услуги пользовались большим спросом, и джип был подключен к трем сотовым линиям.

Стоут позвонил Дези и рассказал про удачную охоту.

— Классика, — сказал он, попыхивая сигарой.

— Как это? — спросила жена.

— Заросли. Восход солнца. Дымка. Хруст сучка под сапогом. Надо тебе как-нибудь со мной поехать.

— И что она сделала? — спросила жена. — Когда ты в нее попал?

— Ну...

— Бросилась?

— Нет, Дез. Все было кончено в секунду. Меткий выстрел.

Дезирата была третьей женой Палмера Стоута. Тридцати двух лет, ярая теннисистка и умеренная либералка. Кто-то из приятелей Стоута назвал ее пугливой крольчихой, потому что ее не тянуло к кровавым развлечениям. «Все зависит, чья кровь», — деланно рассмеялся Палмер.

— Ты снял на видео? — спросила Дези. — Все же твой первый зверь из охраняемых.

— Вообще-то нет. Не снял.

— Да, звонили из конторы Дика.

Стоут опустил стекло и стряхнул пепел с сигары.

— Когда?

— Четыре раза. Первый звонок был в половине восьмого.

— Пусть бы автоответчик записал.

— Я все равно уже встала.

— Кто звонил? — спросил Стоут.

— Какая-то женщина.

Это уже яснее, подумал Стоут. Губернатор Флориды Дик Артемус любил брать на работу женщин.

— Обед готовить? — спросила Дези.

— Не надо, сходим куда-нибудь. Отметим, да?

— Отлично. Надену что-нибудь убийственное.

— Ты моя необузданная!

Палмер Стоут позвонил в Таллахасси и оставил сообщение на автоответчике помощницы губернатора Лизы Джун Питерсон. У многих сотрудниц Дика Артемуса было три имени — отклик времен студенческих женских объединений в Университете штата Флорида. Никто из них пока не согласился переспать с Палмером Стоутом: новая администрация — еще рано. Потом-то они поймут, насколько умен, влиятелен и одарен Стоут — один из немногих главных лоббистов штата.

Только в политике такая работа склоняла к постели; нормальных женщин не впечатляло и даже не интересовало, чем он зарабатывает на жизнь.

В Уилдвуде Стоут выехал на автостраду и вскоре остановился на станции обслуживания в Окахумпке, чтобы запоздало позавтракать: как обычно, три гамбургера, два пакетика жареной картошки и громадный ванильный молочный коктейль. Он вел машину одной рукой, уписывая гамбургеры за обе щеки. Зазвонил мобильник, и Стоут, глянув на определитель номера, поспешно отключил телефон. Звонил член комиссии из Майами, а у Стоута было твердое правило не разговаривать напрямую с майамскими членами комиссии — те из них, кому еще не предъявлено обвинение, находятся под следствием, а все телефонные линии городской управы давно прослушиваются. Меньше всего Стоуту хотелось вновь предстать перед большим жюри. Ну их к лешему!

На подъезде к развязке Иихо в заднем окне джипа замаячил грязный черный пикап. Грузовик быстро приблизился и пристроился ярдах в десяти от бампера «рэнджровера». Палмер грыз картошку, болтал по телефону и только через час с лишним обратил внимание, что грузовик по-прежнему держится за ним. Странно. Поток машин на юг небольшой, почему этот идиот не обгоняет? Стоут набрал скорость за девяносто, но грузовик оставался позади. Палмер отпустил акселератор, и стрелка спидометра съехала до сорока пяти, но пикап оставался там же, на три корпуса сзади, словно привязанный буксировочным тросом.

Как и большинство богатых белых, владельцев спортивных автомобилей, Палмер Стоут жил в постоянном страхе нападения на машину. Он знал, что роскошный внедорожник — лакомый кусок для безжалостных банд чернокожих и латиноамериканских наркодельцов. По слухам, в их кругу «рэнджровер» предпочтительнее «феррари». Отсвечивающее ветровое стекло скрывало расовую принадлежность преследователя, но зачем испытывать судьбу? Стоут достал из бардачка пистолет, подаренный на Рождество президентом ассоциации «Благотворительность — полиции», и положил на колени. Впереди показалась неторопливая фура, широкая, как баржа на Миссисипи, и такая же маневренная. Стоут ее обогнал и, подрезав, закрылся от пикапа. Он решил покинуть автостраду на ближайшем съезде и посмотреть, что сделает преследователь.

Фура проехала за Стоутом к съезду, следом грязный черный пикап. Палмер вцепился в руль. Девчонка в скворечнике, принимавшая плату за проезд по магистрали, глянула на пистолет Стоута, но от комментариев воздержалась.

— Меня преследуют, — сообщил Палмер.

— С вас восемь долларов семьдесят центов, — сказала контролерша.

— Вызовите дорожный патруль!

— Ладно. Восемь семьдесят, пожалуйста.

— Вы что, не слышите? — крикнул Стоут, сунув ей пятидесятидолларовую купюру.

— У вас помельче не будет?

— Мельче лишь твои мозги! — взъярился Стоут. — Оставь сдачу и вызови дорожный патруль, мать твою за ногу! Ко мне прицепился какой-то псих.

Девка проигнорировала оскорбление и взглянула на машины в очереди.

— Черный пикап за трейлером. — Стоут понизил голос.

— Какой черный пикап? — спросила контролерша.

Стоут положил «глок» на приборную доску, вышел из машины и посмотрел за фуру. Следующим в очереди стоял микроавтобус с веселеньким флажком на антенне. Преследователь исчез.

— Сучий сын, — пробормотал Стоут.

Контролерша дала сдачу с пятидесяти долларов и сухо спросила:

— Так мне звонить в дорожный патруль?

— Не надо, спасибо.

— Может, в ЦРУ?

Стоут недобро усмехнулся. Нахалка не понимает, с кем имеет дело.

2