Вилли Васкес-Вашингтону невероятно хотелось, чтобы все дело сладилось в тот же вечер за ужином с выпивкой, и он бы избавился от завтрашней охоты на носорога. Полупьяные белые с мощными ружьями заставляли его сильно нервничать. И хотя сам Вилли отнюдь не являлся безудержным любителем природы, у него не было особого желания смотреть, как Клэпли и ему подобные убивают несчастное животное.
Вилли несколько раз пытался отвести губернатора в сторонку и изложить свое простое условие: новая средняя школа в обмен на голос за ассигнование строительства моста на Жабий остров. Но Дик Артемус пребывал в игривом настроении предохотного веселья и не желал отрываться от камина. Посредничества Палмера Стоута также добиться не удалось: когда бы Вилли к нему ни подходил, тот сидел с набитым ртом и отвечал что-то нечленораздельное. В мягком свете очага Палмерова разбухшая физиономия в испарине напоминала громадного белобрысого иглобрюха. И у трезвого Стоута застольные манеры оставляли желать лучшего, а под двойным воздействием коньяка и свиных ребрышек они стремительно ухудшались. Он чавкал и обильно брызгал слюной, что не только являло собой отвратительное зрелище, но, по мнению Вилли, было также опасно для здоровья. Благоразумнее находиться вне зоны досягаемости.
В час ночи Вилли Васкес-Вашингтон сдался и пошел наверх спать, а Стоут с Клэпли разразились пьяной песней:
Не всегда уделаешь, кого хочется. Ах, кого хочется, не всегда уделаешь...
Они остановились между Старком и Вальдом на 301-м шоссе у магазина с флагом Конфедерации, прибитым на двери. Твилли Спри купил себе «ремингтон» с оптическим прицелом, а Клинтон Тайри получил цейсовский бинокль с прибором ночного видения и подержанный армейский «кольт» на случай ближнего боя. «Пожертвование» на новую «Лосиную Ложу» в размере пятисот долларов наличными способствовало быстрому оформлению бумаг и подвигло вдруг подобревшего клерка закрыть глаза на необходимость выждать несколько дней для проверки, что обычно требовалось при покупке огнестрельного оружия во Флориде.
В городке Макинтош, что в семнадцати милях от Окалы, Твилли и Сцинк купили собачьей еды, камуфляжную форму и другое снаряжение. Там же они пообедали, и застенчивая нескладная официантка по имени Беверли прямо у них на глазах расцвела в гибкую красавицу — этакий южный вариант Рози О'Доннелл. Превращение ускорили стодолларовые чаевые и необычный жилет из шкуры чихуахуа, великодушно преподнесенный Сцинком со своего плеча. Беверли придвинула к их столику стул и забросала бесчисленными скандальными историями о происходящем в «Пустынной Степи», а главное — точно указала, как туда добраться. К ночи Твилли и Сцинк удобно расположились в северной оконечности ранчо, предварительно расправившись с помощью кусачек с десятифутовой изгородью из колючей проволоки. Экс-губернатор развел костерок в укромной пальмовой роще, а Твилли с Макгуином отправились на разведку. Пес, как ненормальный, рвался с поводка и так сильно тянул в разные стороны, что чуть не вывернул Твилли чувствительное правое плечо. К их возвращению Сцинк уже сготовил на костре ужин; для Твилли — мясо на ребрышке и две печеные картофелины, для себя — тушеного кролика, хвост крокодила и жареную мокасиновую змею. Вся живность попала под машины, и Сцинк подобрал их на «урожайном» участке на две мили южнее Миканопи.
— Какие-нибудь признаки неприятеля? — спросил он.
— Нет, но я разглядел свет на основной базе на вершине холма. Отсюда будет с три четверти мили. — Твилли привязал к ноге поводок, взял флягу с водой и подсел к костру. Макгуин лег, положив морду на лапы и с вожделением глядя на шипящее мясо.
— План еще не составился? — спросил Сцинк.
— Да надо пристрелить сволочей, и все.
— Ты так считаешь, сынок?
— Иные предложения? — Твилли хотелось, чтобы капитан убедил его — есть другой способ спасти Жабий остров, кроме убийства.
Но Сцинк сказал:
— Я пробовал по-другому, и видишь, что со мной сделалось.
— Вы просто устали.
— Откуда тебе про это знать.
Они ели в тревожном молчании, а на них росистым серым саваном опускалась ночь. Даже Макгуин подлез ближе к костру. Твилли подумал о Дези; он скучал по ней, но был рад, что сейчас она не с ним.
— Утро вечера мудренее, — сказал Сцинк, вгрызаясь в последний кусок змеи.
— Мне сегодня не заснуть, — покачал головой Твилли.
— Можно просто взять их в плен.
— Ага.
— И заставить выступить с заявлением.
— Толку-то от их заявлений.
— К тому же с заложниками много возни. Нужно их кормить, водить в сортир и стирать им подштанники, чтобы машину не провоняли. Да еще слушать их нытье! — Сцинк презрительно рассмеялся.
— С другой стороны, — раздумывал Твилли, — если мы их убьем, за нами бросится все ФБР. Радости мало.
Экс-губернатор вынул искусственный глаз и перебросил Твилли. Тот поднес его к огню, и глаз налился красным, как далекое сюрреалистическое солнце.
— Разве сравнишь с обычной гляделкой? — спросил Сцинк, протирая пустую глазницу.
Твилли вернул ему протез.
— Как по-вашему, на кого они завтра будут охотиться?
— На нечто большое и медлительное.
— А когда все закончится, соберутся у камина, выпьют за удачную охоту и затем перейдут к делу — заключат грязную сделку и пожмут друг другу руки. И прекрасный островок в Заливе будет окончательно погублен.
— Так оно обычно и происходит.
— Я не могу сидеть сложа руки, капитан.
Сцинк стянул ботинки и поставил рядом с футляром бинокля. В кармане дождевика отыскал косяк и сунул в рот. Нагнувшись к костру, прикурил.